BIBLION.NAROD.RU

Толкование
Евангелия от Матфея,
составленное
по древним святоотеческим толкованиям
Византийским, XII – ого века, ученым монахом
Евфимием Зигабеном

Перевод с греческого

Евангелисты в надписях назвали Евангелием свое повествование, о чем свидетельствует и Лука, говоря: понеже убо мнози начаша чинити повесть о извествованных в нас вещех (Лк. 1, 1). Евангелием (благовествованием) назвали они это повествование, потому что оно возвещает людям благое, именно, вочеловечение Бога, Божество человека, уничтожение демонов, отпущение грехов, возрождение, усыновление и наследие Небесного Царства. Евангелистами называются не только четыре известных, но также все вместе апостолы, о которых вообще предсказал Исаия, говоря: коль красны... ноги благовествующих мир, благовествующих благая (Ис. 52, 7). Но эти четыре названы евангелистами в собственном смысле, так как они благовествовали и передали все в письме, – а все остальные, так как они сделали то же самое без письма.


Толкование на Евангелие от Матфея, 3
ГЛАВА I 5
ГЛАВА II 11
ГЛАВА III 18
ГЛАВА IV 23
ГЛАВА V 28
ГЛАВА VI 41
ГЛАВА VII 50
ГЛАВА VIII 57
ГЛАВА IX 65
ГЛАВА X 72
ГЛАВА XI 81
ГЛАВА XII 87
ГЛАВА XIII 97
ГЛАВА XIV 108
ГЛАВА XV 114
ГЛАВА XVI 121
ГЛАВА XVII 126
ГЛАВА XVIII 133
ГЛАВА XIX 139
ГЛАВА XX 146
ГЛАВА XXI 152
ГЛАВА XXII 160
ГЛАВА XXIII 166
ГЛАВА XXIV 172
ГЛАВА XXV 183
ГЛАВА XXVI 188
ГЛАВА XXVII 207
ГЛАВА XXVIII 221


Толкование на Евангелие от Матфея,
тщательно составленное Евфимием Зигабеном преимущественно па основании толкования святого Отца нашего Иоанна Златоуста, а отчасти и разных других Отцов.
Как отлично было бы, если б мы не нуждались в помощи пимсьмен, но жили настолько чисто, чтобы сердца наши служили нам вместо книг и написывались Духом Святым, как книги чернилами. Но так как мы уже отвергли эту благодать, то о, если бы мы больше дорожили и пользовались письменами на то, на что нужно!
Тем, которые были в Ветхом Завете, Ною, Аврааму и его потомкам, Иову и Моисею, Бог говорил Сам, а не чрез письмена, находя у них чистый ум. Но когда весь еврейский народ впал в бездну нечестия, тогда появились скрижали и письмена, чтобы при помощи их воспоминать о прошедшем. Равным образом всякий мог бы видеть, что то же случилось с теми, которые жили в Новом Завете. Господь не дал ничего написанного апостолам, но вместо письмен обещал им дать благодать Святого Духа: Той... воспомянет вам, – сказал,– вся (Ин. 14, 26). А чтобы ты знал, что это гораздо лучше, слушай, что Он говорит чрез пророка: завещаю вам завет нов, да законы Моя в мысли их, и на сердца их напишу я (Иер. 31, 31-33) и вся сыны твоя научены Богом (Ис. 54, 13). И ап. Павел, показывая это превосходство, говорит, что закон воспринят не на скрижалех каменных, но на плотяных скрижалях сердца (2 Кор. 3, 3). Когда же с течением времени они были сокрушены, то ради учения, то ради жизни и нравов, опять явилась нужда в воспоминании при помощи письмен. Итак, подумай, сколь великое зло для нас, которые должны были жить настолько чисто, чтобы не нуждаться в письменах, но вместо книг представлять Духу Святому сердца,– какое зло для нас, после того как мы потеряли эту честь и сами поставили себя в такую необходимость,– не воспользоваться этим вторым лекарством, но презирать письмена, как напрасно данные и пустые. А чтобы этого не случилось, обратим внимание на Писания и тщательно исследуем силу каждого из них, чтобы извлечь оттуда богатое сокровище правильного учения и собрать примеры святой жизни.
Но почему, когда было двенадцать апостолов, написали Евангелия только два из них – Матфей и Иоанн? Остальные два был скорее спутниками – Марк Петра, а Лука Павла. Потому что он не делали ничего ради честолюбия, но все – по требованию необходимости. Уверовавшие из иудеев просили Матфея, чтобы он oставил им в письмени евангельскую историю, которую прежде передал им устно; подобным же образом Марка просили те, которые были просвещены им в Египте. Лука присовокупляет причину, почему он написал Евангелие, говоря к Феофилу, что он делает это для утверждения. Он говорит: да разумееши, о нихже научился еси словесех, утверждение (Лк. 1,4). Иоанн же, имея под руками их Евангелия и видя, что все три заняты речью преимущественно о воплощении Спасителя и потому умалчивали о том учении, которое касается Его Божества,– по наставлению Христа приступил написанию Евангелия. Потому он сначала повествует о Божестве Христа, так как с этою целью он составил всю книгу. Итак, удивляйся, что между тем как они писали не в одно и то же время, не в одном и том же месте, и не сообщая что-либо друг другу, – все четыре говорят как бы одними устами, особенно же в тех догматах, которые относятся к утверждению веры; именно – что Бог стал человеком, что рожден Девою, что сотворил чудеса, что преподал спасительные заповеди, что был распят на Кресте и погребен, что воскрес и вознесся на небо; что Он будет судить всех, что Он – единородный Сын, и равного существа, силы и чести с Отцом и пр. Если кажется, что евангелисты несколько не согласны в несущественном, то это кажущееся несогласие служит величайшим доказательством истины и освобождает их от всякого подозрения. Если бы они были согласны во всем, даже до времени, места и слов, то никто не поверил бы, что они не сходились между собою, чтобы писать по общему соглашению то, что только писали. И это несогласие мы теперь называем не противоречием, – так как они не противоречили друг другу даже в несущественном, – а разногласием. Так, в некоторых случаях один поставил чудо – в одно, другой – в иное время, один в одном месте, другой – в другом, один – ту речь, а другой – иную. Обо всем этом мы скажем в своем месте и ясно покажем, что евангелисты вовсе не противоречили. Иное дело противоречить, иное – сказать иначе.
Первым Матфей написал находящееся теперь у нас под руками Евангелие спустя 8 лет после Вознесения на небо Иисуса Христа. Написал же он его для уверовавших из иудеев, как мы выше сказали, воспользовавшись обычным тогда еврейским языком; после оно было переведено и на греческий язык.
Иоанн, как говорят, перевел его с еврейского языка на греческий. Марк написал Евангелие спустя десять лет после Вознесения, наученный Петром; Лука – спустя пятнадцать лет; Иоанн же, по преимуществу богословствующий, спустя тридцать два года.
ГЛАВА I
Стих 1. Книга родства Иисуса Христа. Под родством (???????) здесь Иоанн Златоуст разумеет рождение, потому что слово ??????? в общем смысле значит и рождение. А некоторые говорят, что как Христос, сверхъестественно родившийся от Девы, возобновил естественное рождение, так и евангелист возобновил естественное название рождения, называя им родство.
Имя Иисус – еврейское и значит Спаситель. Той бо спасет, говорит (Ангел), люди Своя от грех их (Мф. 1, 21). А чтобы ты, при слове, обозначающем различное, не вводился в заблуждение, когда слышишь: Иисус, – так как был и другой Иисус – Навин, – то евангелист не сказал только: Иисуса, но Иисуса Христа, различая Этого от того. Но кто-нибудь может быть приведен в сомнение тем, что эта книга содержит не одно только рождение Иисуса Христа, но вообще Его жизнь и Домостроительство. Это сомнение мы разрешаем тем, что рождение есть глава всего Домостроительства и жизни, начало и корень нашего спасения. Возбуждает в нас великое удивление и стоит выше всякой надежды и ожидания то, что Бог становится человеком; когда же это совершилось, то все последующее идет естественно и само собою. Итак, от этой важнейшей части вся книга названа книгою родства. Таким же образом и Моисей первую свою книгу назвал книгою бытия неба и земли (Быт. 2,4), хотя она говорит не только о небе и земле, но и о всех творениях.
Или: так как Христос родился и сверхъестественно, именно без семени и от Девы, – и по естеству, именно родился от Девы и питался сосцами, то посему евангелист сказал родства (Мф. 1,1), разумея то, что было сверхъестественно, а ниже говорит: Иисус Христово рождество сице бе (Мф. 1,18), открывая то, что было естественно. А некоторые говорили, что родство Иисуса – это сошествие Его в мире, именно каким образом Он явился.
Стих 1. Сына Давидова, Сына Авраамля. Сыном Давида евангелист называет Христа, а сыном Авраама – самого Давида, возводя умы слушателей к воспоминанию обетовании. Некогда Бог обещал Аврааму и Давиду, что из семени их родится Христос, и так как слушателями, как мы выше сказали, были иудеи, то они знали эти обетования. Прежде евангелист поставил Давида, потому что он был у всех на устах, как великий пророк, как весьма славный царь и, притом, не слишком давно умерший. Авраам же хотя и был знаменит, как патриарх, но так как умер давно, не был в таком почтении. Хотя Бог дал обетование и тому и другому, но о том, как о древнем, молчали, а это, как новейшее, носилось у всех на устах. Посему и говорили: не от семени ли Давидова и от Вифлеемския веси, идеже бе Давид, Христос приидет (Ин. 7, 42). Итак, никто не называл Его сыном Авраама, а все, сыном Давида. Посему начиная с того, что было известнее, восходит к тому, что было древнее.
Так как Матфей писал к тем, которые были от обрезания, то он не возводит родословную выше Авраама; а начав с него, он нисходит до Христа, показывая только, что Он родился от семени Авраама и Давида, согласно с обетованиями. И ничто так не утешало уверовавших из иудеев, как известие, что Христос родился из семени Авраама и Давида, потому что они всегда ожидали его оттуда. Лука, говоря чрез посредство Феофила всем верным, передает полное родословие. Он начинает снизу от Христа и восходит до Адама, чтобы показать, сколько поколений отделило нового Адама от ветхого и над сколькими поколениями господствовал грех. Посему различие доказываемых предметов произвело различие доказательств. Матфей, по необходимости сделав упоминание об Аврааме, от него обычным порядком нисходит до Христа, родословие которого пишет. Лука же, которому не было надобности упоминать об Аврааме, начиная по необходимости от Христа, восходит, – что было обычно у евреев, – и по этому восхождению составляет родословие.
Стих 2. Авраам роди Исаака. Исаак же роди Иакова. Иаков же роди Иуду и братию его. Был обычай составлять родословные только чрез мужчин. Муж вливает семя, и он есть начало и корень дитяти и глава жены; а жена, согревающая, питающая и возращающая семя, дана в помощь мужу. Иуду евангелист поставил преимущественно пред другими сыновьями Иакова, потому что из его колена произошел Христос. Так как в родословных таблицах всегда ставится один преемник для каждого, то нужно наблюдать, когда ставится их больше, потому что не напрасно делается это прибавление, а бывает какая-нибудь причина. Так, здесь евангелист упомянул о братьях Иуды, потому что был один израильский народ, возводимый к двенадцати корням, которыми были двенадцать сыновей Иакова. По-видимому, и они называются предками Христа, потому что были главами колен израильского рода, из которого родился Христос (Авраам значит отец народов; Исаак – радость, смех).
Стих 3. Иуда же роди Фареса и Зару от Фамары (Зара значит восток, а Фарес – отделение или рассечение. Отсюда и фарисеи, потому что они отделяют себя от сообщества с толпою). Иуда был четвертый сын Иакова. Он взял Фамарь в жены сыну своему первенцу Иру, и когда этот умер бездетным, то дал ее в жены второму сыну (Онану); а когда и этот подобным же образом умер, то обещал дать ее в жены и третьему (Шиле). Но боясь, чтобы и этот тотчас не умер, отложил брак. Невестка же, сильно желая воспринять семя от рода Авраама, как весьма славного, когда узнала, что Иуда отлагает обещанное, обманула его. Надев одежду блудницы, она, прикрывшись, села пред городскими воротами. Иуда, видя ее и не узнавая, вошел к ней как к блуднице, после чего она зачала близнецов. Когда наступили муки рождения и должны были родиться Фарес и Зара, то Зара первым выставил руку. Повивальная бабка, увидев это и желая сделать заметным первенца, перевязала выставленную руку красною нитью; но дитя потащило назад перевязанную руку, после чего вышел Фарес, а потом Зара. Вот история этого обстоятельства. Естественно было взять в родословную только Фареса, потому что чрез него шел род к Давиду; но евангелист поставил и Зару, как образ христианского народа; а Фарес был образом еврейского народа. Как Зара, первым выставив руку, потащил ее назад, затем тогда уже сам совершенно вышел, когда вышел Фарес; так и часть евангельской жизни явилась еще во времена Авраама, затем наступила законная, и только после нее совершенно явилась евангельская. Итак, видишь, что не напрасно взят Зара.
Остается показать, что не напрасно евангелист упомянул как о Фамари, так и о трех женах ниже. Хотя Фамарь была в незаконной брачной связи со своим свекром, Раав была блудница, Руфь – иноплеменница, а Вирсавия, жена Урии – была прелюбодейная женщина, как показывают их истории, однако евангелист включил и этих женщин, чтобы показать, что Христос не стыдился произойти от таких предков, из которых один родился от незаконного брака, другой от блуждения, третий от иноплеменницы, четвертый от прелюбодеяния. Беззаконие предков не вредит добродетельному. Всякий считается добрым или злым на основании собственных дел, а не чужих. Христос не для того пришел, чтобы избежать позора нашего, но чтобы воспринять его и уничтожить Своими совершенствами. Он пришел как врач, а не как судья. Такова первая причина. Вторая: так как иудеи, не радея о существенных добродетелях, особенно превозносились предками и распространяли их благородство вверх и вниз, то евангелист смиряет их превозношение, показывая, что и они произошли от незаконных браков. Так, одноименный с ними патриарх Иуда – от незаконного брака родил предков их, Фареса и Зару. И Давид, весьма славный, родил Соломона от прелюбодейной женщины. Итак, напрасно они превозносятся своими предками. Полагаю, что по этой, преимущественно, причине евангелист упомянул о братьях Иуды. Четыре из них рождены от рабынь Иакова, и, однако, никому из них не повредило различие происхождения: все равно были патриархами и главами колен. Третья причина та, что эти женщины были образом Церкви из язычников. Как на них, подверженных различным порокам, женились вышеупомянутые мужи, так и Христос соединил с Собою человеческую природу, угнетенную различными прегрешениями. И как род таких жен, так и брак Церкви с Собою не считал недостойным. Чрез это же мы вместе научаемся – не стыдиться грехов предков, а своих собственных; не превозноситься предками, а заботиться о собственной добродетели; не порицать славных мужей, происшедших от достойных осуждения браков; не отталкивать тех, которые приходят к вере от различного нечестия.
Стихи 3 - 11. Фарес же роди... В преселение Вавилонское. Четвертая книга Царств (24 гл.) и вторая Паралипоменон (36 гл.) говорят о трех сыновьях Иосии – Иоахазе, Иоакиме, который называется и Елиакимом, и Седекии, который называется и Матфанием; от одного из них, Иоакима, произошел, говорят, Иехония. Между тем, книга Ездры говорит, что Иехония был сыном Иосии, как это утверждает и евангелист. Что же сказать на это? Что книга Ездры называет Иехониею того, о ком те говорят как об Иоакиме, потому что он имел два имени, как и братья его. Все, что те сказали об Иоакиме, книга Ездры без перемены сказала об Иехонии, что он имел мать Амитану, дочь Иеремии, что начал царствовать двадцати трех лет, царствовал только три месяца, был свергнут египетским царем Фараоном и в качестве пленника переселен в Египет.
Следовательно, был другой Иехония, сын Иоакима, о братьях которого не упомянула никакая книга. И вероятно, что после того как египтяне были разбиты Навуходоносором, царем Вавилонским, то и Иехония был переселен в Вавилон. Иосия же, говорит евангелист, роди Иехнию и братию его в преселение Вавилонское. На самом деле Иосия родил их прежде переселения иудеев в Вавилон; следовательно, в преселение сказано вместо около времени переселения. Евангелист упомянул также и о братьях его, потому что все они подобным образом царствовали и равно в качестве пленных были переселены Навуходоносором в Вавилон.
Но каким образом почти на средине этой части евангелист пропустил трех царей, именно Охозию, сына Иорама, Иоаса, сына Охозии и Амасию, сына Иоаса? Амасия родил, по словам четвертой книги Царств, Азарию, которого вторая книга Паралипоменон назвала Озиею, потому что он имел два имени. Итак, каким образом Матфей говорит, что Иорам родил Озию? Очевидно, что Иорам родил Озию как потомка своего, а не как сына. Никто до сих пор не указал причины, почему евангелист пропустил, как сказано, трех царей; объяснение же наших современников весьма неясно, так как никто из предшественников не разрешил этого.
Стихи 12 - 16. По преселении же Вавилонстем, Иехония роди Салафииля... Иаков же роди Иосифа, мужа Мариина, из Неяже родися Иисус, глаголемый Христос. Дойдя до Иосифа, евангелист не остановился на этом слове, но прибавил – мужа Мариина, показывая, что ради Нее он и составил родословную Иосифа. Так как не было обычая составлять родословную женщин, то евангелист постарался – и сохранить обычай, и показать другим способом, что Христос происходит из рода Давида и Авраама. Он составил родословную обручника Богоматери и таким образом доказал то, что ему нужно было. Если доказано, что Иосиф был из рода Давида и Авраама, то очевидно, что и Богоматерь происходит оттуда, потому что можно было брать жену только из того же колена, того же рода, и племени... Мужем Ее евангелист называет Иосифа, как жениха, и далее называет Марию женою его, как невесту, потому что был обычай употреблять такие названия даже до брака.
Стих 17. Всех же родов... четыренадесяте... Все родословие евангелист разделил на три части, и естественно, потому что было три формы правления. От Авраама до Давида, после Моисея и Иисуса Навина, евреи управлялись судьями; от Давида до переселения Вавилонского – царями; от переселения Вавилонского до Христа – первосвященниками. С пришествием же Христа, истинного Судьи, Царя и Первосвященника, прекратились указанные роды правления. Следует также обратить внимание на то, почему евангелист, поставив в третьей части двенадцать родов, называет их четырнадцатью. Очевидно потому, что он поставил в число родов и время переселения и Самого Христа, как говорит великий Златоуст.
Стих 18. Иисус Христово рождество сице бе? Так, как он намерен сказать, или как изложено ниже.
Стих 18. Обрученней бо бывши Матери Его Марии Иосифови, прежде далее не снитися има, обретеся имущи во чреве от Духа Свята. Прежде чем они сочетались браком. Евангелист не сказал: прежде чем Она пришла в его дом, потому что Она уже была там. У многих было в обычае иметь при себе невест ради безопасности. Обретеся – вместо: стало очевидно, что Она имеет во чреве..., но евангелист сказал – обретеся, т.е. оказалось, что... по причине неожиданности. А чтобы кто-либо не смущался словами евангелиста: обретеся имущи во чреве, слыша одно только это, он продолжил речь, присоединив: От Духа Свята.
И почему Мария не оказалась имущею во чреве прежде обручения? Чтобы Она не была умерщвлена, как заподозренная в растлении. Кого Она могла убедить, что не имела общения с мужем? Посему Она оказалась непраздною после обручения и тогда, когда уже была в доме мужа, чтобы могли подумать, что Она зачала от него. Таким образом Она избегала опасности и в нужде имела помощника и покровителя, особенно во время бегства в Египет.
Но ты не спрашивай, каким образом Дева зачала, и не старайся исследовать, как образовался зародыш; этого не объяснил ни евангелист, ни прежде него Ангел, возвестивший Деве зачатие. Не знали этого и они, потому что это непостижимо для всех и известно одной только блаженной Троице. Знай только то, что Сын воплотился благоволением Отца и содействием Святого Духа.
Стих 19. Иосиф же муж ея, праведен сый и не хотя Ея обличити, восхоте тай пустити Ю. Праведным называется человек ненавидящий зло; называется и вообще добродетельный. Так и здесь свидетельствуется, что Иосиф был праведен, как по причине других его добродетелей, так и по причине его кротости и доброты. Обличити (???????????????) говорилось тогда, когда муж приводил подозреваемую жену в синедрион, обвинял ее и таким образом открыто отпускал ее из своего дома. Иосиф, не желая этого сделать, вознамерился тайно отпустить Марию, чтобы и самому не оказаться нарушающим закон, повелевающий отпускать зачавших от другого, и Ее охранить от перенесения бедствий, не обнародуя случившегося.
Стих 20. Сия же ему помыслившу, се, Ангел Господень во сне явися ему. Обрати внимание на величие кротости. Иосиф не только не объявлял об этом деле никому другому, но даже Той Самой, Которую подозревал, – а только про себя подумал отпустить Ее тайно.
Почему Ангел не сказал Иосифу о бессеменном зачатии прежде, чем стало явно, что Она имеет во чреве? Потому что он мог бы не поверить по причине необычайности дела; но когда оно уже было очевидно, – открывает и легче убеждает. Почему, далее, Дева не открыла Иосифу, так как Она прежде была извещена Гавриилом? Потому что знала, что не убедит, а скорее огорчит, как бы стараясь скрыть вину. Кроме того, почему и Самой Деве Ангел открыл о зачатии от Духа Святого не после того, как явно было, что Она имеет во чреве? Потому что, если бы Она не знала этого заранее, то могла бы находиться в смущении и страхе и даже решиться на смерть, хорошо зная, что Она никогда не убедила бы никого, если бы говорила, что не имела общения с мужем. Посему Деве Ангел возвестил прежде зачатия, а Иосифу во время рождения.
Матфей написал об Ангеле, явившемся Иосифу, а Лука о благовествовавшем Деве Божественное зачатие, потому что и то, и другое было. Почему, опять, самому Иосифу Ангел явился во сне, а не наяву, как и Деве? Потому что Дева нуждалась в видении наяву, по причине необычайности открытия, а Иосиф, видя, что Она уже имеет во чреве, но зная чистую и непорочную жизнь Девы, легче мог поверить. С другой стороны, он видит во сне Ангела потому, что хорошо знает толковать сны.
Стих 20. Глаголя: Иосифе сыне Давидов, не убойся прияти Мариам жены твоея. Называет его сыном Давида, возводя его ум к Давиду, так как иудеи ожидали, что от него придет Христос. Сказав: не убойся, Ангел открывает ему тайну его сердца, потому что он боялся удержать Богородицу, чтобы не прогневать Бога, удержав вопреки закону прелюбодейную жену. Но что это значит – прияти? Удержать у себя в доме, опять взять, потому что у него в мысли Она уже была отпущена. Принять же не для брака, а для охранения. И сказал жену твою, вполне уверяя его этим, что Она не имела общения с мужем.
Стих 20. Рождшеебося в Ней от Духа есть Свята. Образованное в Ней. Сказал: рождшеебося в Ней, чтобы мы знали, что в рассуждении образования оно не мало-помалу, по закону семени, а тотчас всецело образовано. Смотри же, как прежде всего Ангел напомнил ему об ожидании от Давида, далее открыл ему тайный страх сердца и то, на что он решился, затем доказал, что обручница его чиста, и тогда только открыл главнейшее, именно, что это от Духа Святого, чтобы оно легче могло быть воспринято.
Что происходит от кого-нибудь, то происходит или по способу рождения, сообразно с этим (изречением): Аз бо от Бога изыдох (Ин. 8, 42); или по способу образования, сообразно с этим: Един Бог Отец, из Негоже вся (1 Кор. 8,6), или же по естественному способу, как действие от действующего. Рождшееся же в Деве происходит от Духа Святого ни по способу рождения, потому что рождшееся есть плоть, ни по естественному способу, потому что дух бестелесен. Итак, Оно происходит от Него, как образование и творение Его.
Стих 21. Родит же Сына, и наречеши имя Ему Иисус: Той бо спасет люди Своя от грех их. Ты назовешь Его Иисусом, как отец по закону, хотя и не по естеству, – и исполнишь по отношению к Нему все, что свойственно отцу, хотя рожденное и не твое. Посему-то я сам принес имя свыше, а ты дашь Ему. Так как имя Иисус значит Спаситель, то показывает, что Он будет назван так поистине: Той бо, говорит, спасет люди Своя не от чувственных врагов, но – что было гораздо больше – от грех их, – чего никто из людей никогда не сделал. И отсюда уже ясно, что рождаемый есть Бог. Людьми Своими называет, в ближайшем смысле, иудеев, от которых родился, а в отдаленнейшем – всех уверовавших в Него и признавших Его своим Царем.
Стих 22. Сие же все бысть, да сбудется реченное от Господа пророком. И это говорит Ангел. Сие же все: такое, говорю, зачатие Девы от Духа Святого. Затем приводит свидетельство, изреченное пророком Исаией, но принадлежащее не ему, а Богу: реченное бо, говорит, от Господа пророком.
Стих 22. Глаголющим: се, Дева во чреве приимет... Это место иудеи искажают, ссылаясь на некоторых переводчиков, писавших: се отроковица ( ??????). Против них скажем, что гораздо более доверия заслуживает то, что имеют Семьдесят Толковников, не только по числу и согласию, но и по времени. Они, как переводившие за сто или даже более лет до пришествия Христа, свободны от всякого подозрения; те же, которые написали: се отроковица, как переводившие после воплощения Христа, затемняли истину скорее из ненависти, как евреи. Впрочем, и имя отроковицы Писание ставит вместо девицы. Ибо говоря о девице, претерпевающей насилие, говорит: если будет кричать отроковица, т.е. дева (Втор. 22,27). Если, по их мнению, отроковица ( ??????) – есть замужняя женщина, то что странного, что замужняя зачала и рождает? Ведь пророк прежде сказал: сего ради даст Господь Сам вам знамение (Ис. 7,14), потом прибавил: се, Дева во чреве зачнет. Знамение же есть то, что выше природы, а не то, что согласно с природою.
Стих 23. И родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, еже есть сказаемо: с нами Бог. Нарекут имя: кто? Разумеется, все, которые уверуют в Него. Однако никто не назвал Его Еммануилом. По имени – никто, а на деле – все. Ибо верующие, что говорящий с ними есть Бог, когда веровали этому, соглашались, что с нами Бог, хотя и обращается между нами как человек. Это и значит Эммануил. Был также у пророков обычай часто употреблять вместо имен – будущие события. Так Бог повелел пророку, между прочим, назвать Сына: скоро плени, нагло расхити (Ис. 8, 3) не потому, что Он был назван так по имени, но потому, что тотчас прогнал дьявола и пленил – всех пленных, каких тот имел, и расхитил, т.е. отнял сосуды, бывшие вместилищем его лукавства, именно ростовщиков и блудниц, и разбойников, и всех уверовавших из язычников. И много такого найдем.
Стих 24. Востав же Иосиф от сна, сотвори якоже повет ему Ангел Господень, и прият жену свою. Почему он так легко поверил сновидению в столь великом деле? Потому что явившийся Ангел открыл ему помышление его сердца. Он понял, что явившийся действительно пришел от Бога, потому что один только Бог знает помышления сердец. А когда напомнил ему пророчество Исаии, еще более укрепил его в исполнении.
Стих 25. И не знаяше Ея, дондеже роди Сына Своего первенца. Поставил здесь дондеже не с тем, чтобы ты подозревал, что после этого познал Ее; но так как иудеи порицали Христа как будто рожденного от блужения, то евангелист, вопреки их богохульному предположению, вполне уверил только о времени до рождения Его; а о том, что было после, предоставил судить тебе. Каким образом мог коснуться или даже подумать познать зачавшую от Духа Святого и ставшую таким вместилищем! Познанием здесь назвал из благоговения брачное общение. Но, кроме того, ставить часто выражение дондеже не для обозначения предела времени – есть идиоматизм Писания, как о ковчеге Ноя: и не возвратися вран, дондеже изсяче вода из земли (Быт. 8, 7); но он и после не возвратился. И опять: седи одесную Мене, дондеже положу враги Твоя подножие ног Твоих (Пс. 109, 1), – но и после покорения врагов, Он сидит одесную Его; и многое такое часто употребляется. Первенцем же называет теперь не как первого между братьями, но как первого и единственного, потому что между различными значениями слова первенец есть и такое. Притом, оно употребляется, когда Писание говорит об одном только, как здесь: Аз первый и Аз по сих, кроме Мене несть Бога (Ис. 44,6). В Священном Писании слово первенец употребляется в четырех значениях. Оно обозначает рожденного первым между братьями, как Рувим называется первенцем между сыновьями Иакова (Быт. 35,23). Обозначает также рожденного первым и единственного, как и в настоящем изречении. Кроме того, обозначает превосходного и почтенного, как здесь: и Церкви первородных на небесех написанных (Евр. 12, 23). Сверх всего этого, обозначает и просто прежде существующего, как здесь: Перворожден всея твари (1 Кол. 1,15), т.е. имеющий бытие прежде всякого творения.
Стих 25. И нарече имя Ему Иисус. Назвал Иосиф, как был научен Ангелом.

ГЛАВА II
О ПОКЛОНЕНИИ ВОЛХВОВ И БЕГСТВЕ В ЕГИПЕТ
Стих 1. Иисусу же рождшуся в Вифлееме Иудейстем во дни Ирода царя, се, волсви от восток приидоша во Иерусалим. Зачем евангелист говорит и о месте, и о времени, и о сане Ирода? – О месте, чтобы показать, что исполнилось пророчество Михея, который сказал: и ты, Вифлееме, земле Иудова, ни чимже менши еси во владыках Иудовых: из тебе бо изыдет Вождь, Иже упасет люди Моя Израиля (Мих. 5, 2). О времени, чтобы равным образом показать, что исполнилось пророчество Иакова, сказавшего: не оскудеет князь от Иуды и вождь от чресл его, дондеже приидут отложенная ему (Быт. 49, 10). Когда должен был родиться Христос, не было уже князя от Иуды, а управлял иудеями иноплеменник, идумеянин Ирод. О сане же Ирода говорят, потому что был другой Ирод четвертовластник, убивший Предтечу.
Волхвы эти были персы, потому что персы больше других народов занимались волхвованием. Смотри, как вначале еще открывается язычникам дверь веры в посрамление иудеям. Так как они, слушая пророков, которые предвозвестили пришествие Христа, обращали на это мало внимания, то, по Домостроительству Божию, пришли варвары, и притом волхвы, из далекой страны и научили их тому, чему они не пожелали научиться от своих пророков, чтобы они были лишены всякой защиты, если бы еще пожелали спорить. И что они могли бы сказать, когда волхвы поверили от видения одной звезды, а они не поверили стольким пророкам?
Стих 2. Глаголюще: где есть рождейся Царь Иудейский; видехом бо звезду Его на востоце и приидохом поклонитися Ему. И откуда они узнали, что эта звезда открывала рождение Царя Иудейского? Происходя из рода астролога Валаама и унаследовав его писания, они знали, что он сказал: возсияет звезда от Иакова, и возстанет человек от Израиля (Числ. 24, 17). Из этого пророчества они узнали, что от иудеев должен произойти Царь, высокий и светлый подобно звезде. И с тех пор они наблюдали звезды; но в это время, увидев эту необычайную и только что явившуюся звезду, нисколько не медля, они пришли поклониться Рожденному, чтобы еще с детства расположить Его к дружбе, и узнав, Кто есть такой, в каком городе родился, иметь Его своим другом, когда возрастет. До самой Палестины путь указывала им звезда, а когда они приблизились к Иерусалиму, то уже не видели ее более. Это произошло для того, чтобы потеряв путеводителя, они вынуждены были спрашивать, чтобы таким образом было открыто, что родился Христос, и чтобы впоследствии иудеи не могли сказать: мы не знаем, родился ли Он. Звезда же открыла Христа для того, чтобы исполнилось пророчество Валаама. Так как пророки, предвозвещавшие иудеям Христа, не могли убедить их, то необходимо было, чтобы звезда указала язычникам на Солнце Правды, воссиявшее от земли; ни пророка, ни Ангела они не видели, чтобы других научать. Одни только персы заметили ту звезду, так как они с детства занимались весьма прилежно астрологией; однако не все персы видели, потому что не все были одинаково проницательны и не все одинаково могли поверить.
Против тех, которые поставляют эту звезду под защиту естествословия, нужно сказать, что это была звезда не по природе, а только по виду, а именно какая-то божественная сила явилась в образе звезды. И это видно из многих обстоятельств. Прежде всего – из пути. Между тем как все звезды идут от востока к западу, эта звезда неслась от севера к югу: такое положение занимала Палестина по отношению к Персии. Во-вторых – из блеска. Тогда как никакой звезды нельзя видеть днем по причине превосходства солнечного света, – только эту, являющуюся днем, солнце не могло скрыть. В-третьих, из того, что она, смотря по надобности, появлялась и опять скрывалась. Так, она явилась и указывала им путь до Палестины; а когда они пришли в Иерусалим, скрылась; затем опять показалась, когда они вышли из Иерусалима, так что она совершала движение свое смотря по их нуждам: когда они шли, она двигалась вперед, а когда они останавливались и она стояла. В-четвертых, из того, что она шла близко от земли; а если бы неслась высоко, весьма близко к другим звездам, то не показала бы пещеры; теперь же придя, остановилась над тем местом, где был Младенец.
Стих 3. Слышав же Ирод царь смутился, и весь Иерусалим с ним. Ирод, конечно, смутился, боясь за царскую власть свою и своих сыновей; но отчего смутился весь город, так называемый Иерусалим? Напротив, следовало скорее радоваться, что родился Царь, о котором издревле пророки предвозвестили, как о Спасителе и Искупителе Израиля и, как сродникам, хвалиться, что тотчас с колыбели Он привлек персов на поклонение. Но зависть ослепила их, и тотчас услышав, они смутились, как бы боясь того, что каким-нибудь образом не наследуют спасения. Персы, хотя были чужие, не только не завидовали рожденному, напротив, из пределов своей страны пришли даже в Вифлеем ради Него. А иудеи, будучи сродниками, завидовали даже Его славе, – что Он будет великим, и хотя имели Вифлеем у себя в соседстве, не пошли. Так они были завистливы и мстительны.
Стих 4. И собрав вся первосвященники и книжники людския вопрошаше от них: где Христос рождается? Но волхвы не сказали, что они ищут Христа, как же Ирод спрашивает о Христе? Так как он давно уже слышал, что должен родиться Христос, Царь Израиля; а теперь слыша, что в Иудее родился Царь и что звезда открыла Его персам, понял, что это и есть так называемый Христос. И созывает первосвященников и книжников, как имеющих всегда на устах пророческие книги и изречения, и спрашивает, где Христос рождается, т.е. в каком месте земли Он находится, потому что рождается. Они называют место и приводят, как свидетеля, пророка. Должно знать, что яснее других Даниил написал, что именно Христос есть Бог.
Стих 5. Они же рекоша ему: в Вифлееме Иудейстем, тако бо писано есть пророком.
Стих 6. И ты, Вифлееме, земле Иудова, ни чимже менши еси во владыках Иудовых: из тебе бо изыдет Вождь, Иже упасет люди Моя Израиля. Это – пророчество Михея, как мы выше сказали, но первосвященники и книжники прочитали его по сокращению. Смотри же, что Господь предвозвестил чрез пророка о Вифлееме. Хотя, говорит, ты являешься на вид ничтожным, но по своему значению ты не наименьший между главными городами колена Иудина. Каждое колено имело в своих владениях различные города. И действительно, он стал весьма знаменитым после рождества Спасителя. Ежедневно со всего мира приходят, чтобы видеть его и поклониться месту, где родился Христос. Затем присоединяет и причину его прославления: из тебе бо изыдет, т.е. родится Вождь. Вождем и Пастырем назвал он Царя. Ибо Христос был Царем и как Бог: Царство Мое несть от мира сего, говорит Он, – и как человек. Он исполнял дела царя, именно давал законы подданным, обличал, миловал и умер за них, что в особенности характеризует истинного Царя. Царская же диадема и порфира, и остальное в этом роде – свойства внешнего величия. И каким образом он назвал Его Пастырем Израиля, когда Он упас всю вселенную? Чтобы не соблазнялись иудеи, как будто не имеющие ничего больше сравнительно с другими, а скорее имели повод к тесному единению с Ним, потому что Он произошел от них и родился для них. Если кто-нибудь скажет: "Каким же это образом Он не упас их; ведь они были израильтяне"? Пусть слушает, что и это Он сделал; тех из них, которые уверовали, Он упас. С другой стороны, Израиль есть всякий, знающий Бога; потому что Израиль значит видящий Бога. И ап. Павел говорит: не еси бо сущий от Израиля, сии Израиль (Рим. 9,6). Посему, если Он упас не всех евреев, то это их вина, что они не пожелали быть упасенными. Ибо Он сказал: несмь послан, токмо ко овцам погибшым дому Израилева (Мф. 15, 24). А евангелист Иоанн говорит: во Своя прииде, и Свои Его не прияша (Ин. 1, И). Это место также искажают иудеи, говоря, что это пророчество сказано о Зоровавеле. Против них скажем, что Зоровавель родился не в Вифлееме, а в Вавилоне. Ты же удивляйся Домостроительству Божию, как оно устроило: иудеи узнали от волхвов, что и звезда открыла Христа, а волхвы от иудеев, что и пророки предвозвестили Его.
Стих 7. Тогда Ирод тай призва волхвы, и испытоваше от них время явльшияся звезды. Почему он призвал их тайно? Так как подозревал иудеев, как сродников Христа, и не желал, чтобы они слышали, что он будет спрашивать и приказывать; он боялся, чтобы они, зная, что он замышляет, не спасли Его как своего Царя. Испытоваше вместо: тщательно выведывал. Испытоваше время звезды, т.е. когда она явилась им, чтобы оттуда считать время рождения Христа. Он думал, что Христос несомненно родился тогда, когда явилась звезда.
Стих 8. И послав их в Вифлеем, рече: шедше испытайте известно о Отрочати: егда же обрящете, возвестите ми, яко да и аз шед поклонюся Ему. Обрати внимание на хитрость Ирода и поразмысли о его безумии. Если действительно он хотел поклониться Ему, то зачем он тайно приказывал это? Если же он намеревался убить Его, то как он не понимал, что тайным приказанием он необходимо приведет их к подозрению в коварстве? Прежде он тщательно выведал относительно звезды, и тогда уже приказал с тем, чтобы, если они не возвестят о том, о чем приказано, – самому привести в исполнение коварство, зная о времени (явления) звезды. Но опомнись, сражающийся с Богом: каким образом ты готовишься убить Неуловимого? Как ты не понимаешь, что совершенно невозможно превзойти Того, Которого издревле предвозвестили пророки, Которого открыла звезда и для поклонения Которому были приведены волхвы!
Стих 9. Они же послушавше царя, идоша. И се, звезда, юже видеша на востоце, идяше пред ними, дондеже пришедши ста верху, идеже бе Отроча. Зачем опять им явилась звезда, после того как они уже узнали место? Чтобы указать Младенца, ибо как они могли бы узнать Его, рожденного в пещере и не имеющего знатной матери? Посему придя, она остановилась над тем местом, где был Младенец, показывая, что рожденное есть Божество.
Стих 10. Видевше же звезду, возрадовашася радостию велиею зело. Они возрадовались, потому что нашли неложного путеводителя. Посему они твердо были уверены, что нашли и то, чего искали.
Стих 11. И пришедше в храмину, видеша Отроча с Мариею Материю Его... Храминой он здесь называет пристанище (загон, устроенный в пещере), которое Лука противополагает гостинице. Это была храмина, потому что, во всяком случае, была обитаема; а пристанище, как убежище для путников. Пристанищами мы ведь называем и шатер. Так как все, происходящие от Давида, сошлись в Вифлееме для переписи согласно повелению кесаря, как повествует Лука, то бывшие с Девою не нашли свободной гостиницы; посему Она направилась к пристанищу, где были ясли для скота. Дева, тотчас родившая Христа, так как не было другого места в пристанище, спеленав положила Младенца в яслях, по рассказу Луки (Лк. 2.1). Затем, как говорит Златоуст, Она взяла Его и имела на коленях, когда вошли волхвы. И не была Она в муках, как другие матери, потому что родила не от мужа.
Стих 11. И падше поклонишася Ему: и отверзше сокровища своя, принесоша Ему дары, злато и ливан и смирну. И каким образом они были убеждены, что это – Он, когда не видели вокруг Него ничего великого, но пещеру, бедную Мать, и Младенца, убого повитого? Каким образом? Прежде всего от звезды, которая остановилась над Ним; затем и какое-то Божественное просвещение исполнило души их. Это видно из тех даров, которые они принесли. Именно золото есть символ царского достоинства, потому что подданные платят дань царям золотом; ливан (ладан) – символ Божества, так как ладан возжигают Богу; смирна же – смертности; ею издревле намащали мертвые тела, чтобы они не гнили и не издавали запаха. Своими приношениями они показали, что этот явившийся Младенец есть и Царь, и Бог, и что вкусит смерть за людей, как человек. Можно сказать и иначе. Так как цари Вавилонские, некогда разрушившие Иерусалим, ограбили божественные сокровища, прекратили жертвоприношение и истребили народ, а Вавилонское царство вместе со своими сокровищами перешло к персам, – то наследники Вавилонских царей персы приносят теперь Владыке некогда обесчещенного храма – золото, вместо отнятых сокровищ золота, ладан – вместо жертв, и смирну – вместо убитых. Ты же знай, что как волхвы не увидели бы Христа, если бы не ушли далеко от своей страны, так и ты не увидишь Его, если не уйдешь далеко от земных страстей. Оставь и ты задумывающего козни царя и смутившийся город, т.е. злоумышляющего князя мира сего и смятение города, – и спеши ко Христу. Будешь ли ты любознательным волхвом, или простым пастухом, ничто тебе не воспрепятствует, только бы ты, делая себя достойным такого видения, шел для поклонения, а не для бесчестия. А бесчестит Христа тот, кто недостойно Его принимает. И так принеси Ему, вместо золота, блеск чистых дел и слов; вместо ладана – молитву: да исправится молитва моя, говорит, яко кадило пред Тобою; вместо смирны – умерщвление страстей, которое наиболее сохраняет существо души и наполняет благоуханием. Обрати внимание на то, что когда волхвы пришли в Иерусалим и сказали о звезде, тотчас весь город смутился, были приведены слова пророка и объявлено место рождения и случилось многое другое, как относительно пастухов, обитавших на поле, как относительно Ангелов, хвалящих Бога, так и относительно Симеона и Анны, о чем написал Лука (2, 8-38). Все же это совершилось, чтобы, как мы сказали выше, иудеи не могли впоследствии сказать, что они не знали, когда Христос родился. Ибо, как говорит Златоуст, Младенец оставался в Вифлееме до исполнения дней очищения, т.е. до сорока дней. И если бы они нарочито не закрывали своих ушей и глаз к тому, что было говорено и видено, то, конечно, пришли бы в Вифлеем и увидели бы Его. Персы пришли из пределов своей страны в Вифлеем, а евреи, живя кругом Вифлеема, не захотели войти в него и увидеть то, о чем говорили видевшие. Ибо и пастухи всем встречным возвещали о виденном, как сказал Лука (8, 18). Персы, которые увидели Христа прежде еврейского народа, как бы символически выразили то, что язычники узнают Его прежде еврейского народа. Это и ап. Павел сказал иудеям: вам бе лепо первее глаголати слово Божие (Деян. 13,46); но так как вы сочли себя недостойными, то вот мы обращаемся к язычникам.
Стих 12. И весть приемше во сне не возвратитися ко Ироду, иным путем отыдоша во страну свою. Прежде чем они увидели Младенца, звезда указывает им путь, а после того как они увидели, Ангел беседует с ними, как бы уже посвященными. Весть приемше, т.е. приняв наставление, отыдоша повинуясь, как верные, во страну свою, будущие провозвестники того, что случилось; и не возвратились они к Ироду, чтобы он понял, что напрасно злоумышляет, и чтобы отказался от своего предприятия.
Стих 13. Отшедшым же им, се, Ангел Господень во сне явися Иосифу, глаголя: востав поими Отроча и Матерь Его, и бежи во Египет... Когда исполнилось сорок дней очищения, как говорит Лука (2,22), они пришли с Иисусом в Иерусалим, чтобы поставити Его пред Господем, якоже есть писано в законе Господни (Лк. 2, 22-23). И яко скончашася вся по закону Господню, возвратишася в Галилею, во град свой Назарет (Лк. 2,39). И затем тотчас Ангел явился во сне Иосифу, приказывая им бежать в Египет. Итак, Матфей, как более краткий, опустил это, но Лука, как более точный, вписал. Но почему Христос не остался в Назарете так, чтобы Его не убили? Потому что если бы это случилось, то некоторые могли бы утверждать, что Он принял человечество призрачно, не подлежа человеческим страстям. Но Ирод избил только тех младенцев, которые были в Вифлееме и в его пределах, а не тех, которые были в Назарете. Бог предвидел, что Он необходимо был бы открыт Ироду, если бы остался в Назарете; посему Он повелел бежать оттуда. Посылается же Он в Египет, как по той причине, которую высказал евангелист, именно: чтобы исполнилось сказанное Господом чрез пророка, который говорит: из Египта воззвах сына Моего (Ос. 11, 1), так и потому, что Вавилон и Египет во всей вселенной наибольше горели пламенем нечестия. Посему из первого Он выслал волхвов, а во второй пошел Сам, желая и того, и другого направить на путь истины. Отсюда также Он научает нас тому, что верующий тотчас вначале должен ожидать испытаний. Смотри, как Он Сам еще с детства подвергается козням и бежит в изгнание; бежит также и Матерь, и Иосиф. И волхвы ушли тайно, наподобие убегающих, и все (праведные) подвергались бесчисленным испытаниям. Посему когда ты будешь служить духовному делу и подвергнешься испытаниям, имей пример и не негодуй, но знай, что испытания составляют участь добрых дел. Дьявол наводит их для претыкания, а Бог допускает для утверждения любящих Его. И обрати внимание на необычайность дела: Палестина злоумышляет, а Египет охраняет бегущего, чтобы ты знал, что Бог соединил радостное с прискорбным. Жизнь святых испытывается и тем и другим, – что также случилось и здесь. Сначала происходит подозрение относительно Девы, потом радость о рождении, – далее бегство в Египет, потом воззвание оттуда, – затем страх из-за Архелая, потом успокоение в Назарете. Еще не пришло время творить чудеса: если бы Он с первого детства показывал чудеса, то не поверили бы, как выше сказано, что Он человек. Посему Он был девять месяцев во чреве, родился, питался молоком, и все остальное произошло обычным порядком, чтобы чрез все это легче воспринялось Его воплощение. Ангел же не называет Деву женою Иосифа, но Матерью Младенца, потому что сомнение было уже разрешено и Иосиф был убежден, что это рождение Божественное. Говоря: бежи во Египет, он не обещал сопутствовать им, внушая этим, что они имеют великого спутника в Младенце. Кроме того, это бегство в Египет подало египтянам повод к тесной связи. Впоследствии все они, приняв евангельское благовестие, весьма хвалились тем, что приняли убегающего Господа.
Стих 13. И буди тамо, дондеже реку ти: хощет бо Ирод искати Отрочате, да погубит Е. Буди вместо: обитай, находись. Иосиф, слыша это, не соблазнился. Он знал, что все совершается по Домостроительству (Божию), когда Ангелы дают наставления относительно Младенца; посему не должно быть пытливым, ни противоречить, но охотно повиноваться тому, что приказывает Бог.
Стих 14 - 15. Он же востав, поят Отроча и Матерь Его нощию, и отыде во Египет: и бе тамо до умертвим Иродова: да сбудется реченное от Господа пророком, глаголющим: от Египта воззвах Сына Моего. Иудеи говорят, что изречение: из Египта воззвах сына Моего сказано об их воззвании. Против них мы скажем, что таков закон пророчества, что многое часто говорится об одних, а исполняется на других. Так о Симеоне и Левии сказано: разделю их во Иакове и разсею их во Израили (Быт. 49, 7), но это случилось с потомками их. Равным образом, и эти слова к Иакову: буди господин брату твоему, и поклонятся тебе сынове отца твоего (Быт. 27, 29), исполнились не на нем, потому что он сам боялся и дрожал, и столько раз преклонял колени пред братом своим Исавом; но на потомках его. И сказанное Ноем на Ханаана исполнилось на потомках его. Так и здесь мы говорим. Ибо кто правдивее может назваться Сыном Божиим? Тот ли, который поклонялся тельцу, совершал служение Веельфегору, и приносил в жертву демонам своих сыновей и дочерей, – или Тот, Который есть Сын по естеству и равночестен с Родившим?
ОБ ИЗБИЕНИИ МЛАДЕНЦЕВ И ВОЗВРАЩЕНИИ ИЗ ЕГИПТА В НАЗАРЕТ
Стих 16. Тогда Ирод видев, яко поруган бысть от волхвов, разгневася зело... Тогда..., когда? Очевидно, после того как бывшие с Иисусом убежали в Египет. До того времени Ирод был занят другими заботами, как замысел против своей жены и детей, – и, по Промыслу Божию, забыл о волхвах, чтобы Младенец мог спастись в Египет. Волхвы, повинуясь Ангелу, возвратились; а он подумал, что они насмеялись над ним, потому что не исполнили того, что он приказал. Но ему следовало не разгневаться, а убояться и поразмыслить, что он напрасно употребляет старание. Прежде он слышал от волхвов, что Рожденного открыла звезда, а потом от первосвященников и книжников, что о Нем предсказали пророки; но он так сильно безумствовал, чтобы открылось его нечестие и безумие.
Стих 16. И послав изби вся дети сущыя в Вифлееме и во всех пределех его, от двою лету и нижайше, по времени, еже известно испыта от волхвов. Некоторые на основании этого говорят, что Христу было два года, когда волхвы поклонились Ему, так как звезда явилась одновременно с Его рождением, а два года употреблено на путешествие волхвов. Но Златоуст заставляет молчать говорящих так. Вероятно ли, чтобы они путешествовали целых два года, если даже они шли чрез чужие государства? Чего оставались бы в Вифлееме бывшие со Христом два года после переписи, ради которой они пришли туда? Но звезда явилась прежде на столько времени, на сколько они, путешествуя, могли прийти и предстать пред только что родившимся Христом. Посему звезда предупредила, чтобы выйдя прежде, они нашли Его в пеленах. Конечно, это дело исполнено таинственности. Посему неизвестно, они ли прежде пастырей, или пастыри прежде их видели Христа; скажешь ли ты то или другое, скажешь безопасно. Не удивляйся тому, что Ирод избивает младенцев от двух лет и ниже. Он подозревал, что звезда не тотчас явилась волхвам, но, может быть, предупредила рождение Его. Посему ради безопасности он расширил время и простер убийства и на окрестности Вифлеема, чтобы повсюду обыскать то, что хотел поймать, и во множестве убитых убить и Христа. От двою лету он убил, чтобы время имело пространство, как выше сказали, – а нижайше, это – сообразно с временем, которое выведал от волхвов; так что и время, которое он узнал от волхвов, наблюдал и сам прибавил другую широту. Итак, слова: по времени еже известно испыта от волхвов нужно понимать не по отношению к словам от двою лету, но по отношению к нижайше. Следовательно, после: от двою лету нужно остановиться, а потом все последующее читать вместе. Если бы, как говорят, он узнал от волхвов, что исполнилось время двух лет, то он не убивал бы тех, которые были младшего возраста. Но некоторые недоумевают, почему несправедливо убитые за Христа младенцы были оставлены в пренебрежении, тогда как Он Сам предпринял бегство. Таким мы скажем, что хотя многие несправедливо поступают, но никто не страдает несправедливо. Всякий, кто по видимому несправедливо страдает, страдает или для того, чтобы омыть свои прегрешения, и посему не испытывает зла, а скорее благодеяние,– или для того, чтобы иметь причину получить венец, и тоже благодетельствуется, получая за перенесение временного несчастья вечное успокоение. Итак, наносящий другому обиду, конечно, причиняет эту обиду,– но для претерпевающего она не служит несчастьем. Так как эти младенцы убиты не ради очищения своих грехов, то ясно, что они пострадали, чтобы быть увенчанными, и посему не страдали несправедливо. Может быть, эти младенцы и не были бы полезными. Если Бог даже грешников удерживает в жизни, ожидая их обращения, то гораздо более нужно верить, что никаким образом Он не лишил бы жизни тех, которые должны быть великими в добродетели. И немного спустя после убийца младенцев – Ирод потерпел наказание за насильственное убийство, окончив жизнь горькою смертью, как пишет Иосиф (Флавий).